34.
катя(админ)
(02.07.2004 20:32)
0  
Бригада 2. Новое поколение.
Глава 1
Воздух здесь был совсем другой, он пах иначе, как-то до странного знакомо, а оттого волнительно, как будто пробуешь давно забытое лакомство, которое ел еще в детстве и вспоминаешь, все чувства, ощущения, эмоции. Эмоции нахлынули на Ваню вместе с ветром, что отбросил его волосы назад, заставив прищуриться и глубоко вздохнуть.
- Так вот ты какая, Родина… - прошептал он, оглядывая посадочную площадку аэропорта Шереметьево два.
Вокруг шумели самолеты, шныряли машины, ползли трапы, а он стоял посреди этих огромных механизмов, слегка растерявшись и где-то даже испугавшись.
- Шустрее, молодой человек, не задерживайтесь, - поторопил его проводник.
- Самолет рейсом Лондон – Москва совершил посадку, встречающих просьба пройти к выходу с поля. – Прозвучала заученная фраза из динамиков громкоговорителей, но Ваня пропустил ее мимо ушей, потому что никто его здесь не встречал.
Он энергично протолкался сквозь радостно вопящую, обнимающуюся и целующуюся толпу и первым получил багаж. Всего багажа-то одна дорожная сумка, он путешествовал налегке.
Перекинув лямку через плечо, он быстро вышел из здания аэропорта, деловито оглядев ряд машин с шашечками он, по каким-то соображениям остановился на серой волге и, усевшись в салон, велел, с легким английским акцентом:
- Смотровая площадка на Воробьевых горах.
С этого места начиналось его путешествие в прошлое, прошлое, которого он даже не помнил, но мать столько рассказывала о Москве, о России, об отце и его друзьях, что он решил начать именно отсюда. Глядя на улицы такого незнакомого, но родного города, проплывающие за окнами такси он вспоминал, как еще три дня назад он получал там в Кембридже свой диплом бакалавра экономических наук. Как категорически заявил друзьям на выпускной вечеринке, что едет в Россию, на историческую родину, сказал это и сам удивился как быстро всплыло в его голове это решение, будто и не мог он поступить иначе, не мог даже обдумать решение, потому что оно давно уже было принято. Его провожали с шиком, там у него было полно друзей, а здесь не было никого и ничего, кроме воспоминаний матери об отце и о городе, он вырос на них, он их впитал и теперь хоть и с трудом, но узнавал виденные когда-то во сне здания и проспекты.
- Приехали, - объявил таксист, повернувшись к Ване и ожидая платы.
Через минуту Ваня уже ступил на землю, где когда-то стоял отец, такой молодой, такой рисковый, такой сильный. Такой же как и он сейчас, точно такой же… У матери были фотографии Белова старшего и Ваня хорошо если не помнил, то представлял отца и понимал, что похож на него как отражение в зеркале, только может повыше чуть-чуть и потоньше. Он был здесь, как отец когда-то, Белов младший начал свой путь с того же места, только с отцом тогда были друзья, а у него их нет, ни одного здесь.
Ваня подошел к перилам и взглянул вниз, там простиралась молчаливо спокойная, сильная и чуть сонная Россия, он смотрел на нее и чувствовал как крик рвется наужу, крик русского человека, обалдевшего от счастья.
- А-а-а, - заорал Ванька, раскинув руки, - а-а-а!!!!
- Чего орешь, блаженный, - услышал он внезапно низкий голос за своей спиной и обернулся, - в приличном месте находишься, между прочим.
Высоченный, нескладный парень с крупными пухлыми губами насмешливо смотрел на него через очки.
- А Вам какое дело, собственно? – нахмурился Ваня, ему совершенно не понравился этот тип, так бесцеремонно прерывающий душевный порыв.
Услышав акцент, парень поморщился.
- Понаехали, бусурмане, давай, шуруй отсюда, у меня тут дело, осматривай Моськовський достопьимечательность в другом месте, - насмешливо передразнил Ванин акцент насмешник.
- Я никуда не пойду, - на удивление самому себе от злости Ванин акцент куда-то исчез, - я тоже здесь по делу и Вы не имеете никакого права гнать меня отсюда.
- Это у тебя нет тут никаких прав, ты в России, сынок, здесь кто сильный тот и прав, а вам русских никогда не забороть, кишка тонка. Вали отсюда сказал.
- Я здесь родился, - Ваня уже кипел.
- Ага, трудные должно быть роды были, до роддома так и не довезли, прямо на площадке принесла? Дитя стихии, - фыркнул тот.
Бац! В лицо обидчика с силой врезался кулак, где бы он не вырос, в жилах Вани кипела русская кровь, кровь своего отца и та взыграла, затмив ему яростью глаза.
- Ах ты заррраза, - прорычал парень и ловко увернувшись от следующего Ваниного удара, резко и сильно вмазал кулаком противнику в челюсть.
Ванька отступил на пару шагов, держась за разбитую губу, а обидчик уже со звериным рыком бросился на него, сбив с ног на землю.
- А-а-а, за Россею матушку, - орал парень, оседлав Ваньку и охаживая его кулаками, дрался парень намного лучше, но не таков фрукт Иван Белов, чтобы это спокойно терпеть.
Он напрягся изо всех сил, собрал волю и злобу в кулак и одним мощным толчком отшвырнул от себя противника, резко вскочил на ноги и казался лицом к лицу с этим несуразным тощим насмешником, его очки валялись на асфальте разбитые и растоптанные, под глазом его наливался фиолетовый синяк. Ваня и сам ощущал как струйка крови щекочет подбородок стекая из разбитой губы. Они, стиснув зубы, сжав кулаки, уставились друг на друга словно худшие враги.
- Эмигрант хренов, перебежчик, - шипел задира.
- Да что ты знаешь, недоумок, мой отец меня отсюда отправил, чтобы с матерью нас не убили, как его! – орал в запале Белов, - не смей мне мешать вспоминать его! Это место было для него святым и я пришел отдать ему долг памяти, убирайся с дороги!
Обидчик внезапно выпрямился из боевой стойки и как-то с прищуром на него поглядел.
- А то я думаю рожа у тебя больно знакомая, - протянул он.
Ваня не понял, что тот имеет в виду, но тоже выпрямился и разжал кулаки.
- Белов? – на пробу спросил он, приглядываясь к нему, словно он только перед ним появился.
- Да, но откуда… - Ваню снесло с ног теперь уже не ударом, этот ненормальный бросился на него, обнял костедробильными объятьями и заорал как оглашенный.
- Космос я, брателла! Во втором поколении! Ванька! Я ж про тебя с детства слышу!! Бусурманин ты родный!
- Космос? – до него начинало доходить, точно, похож, фотографии из альбома матери, как он сразу не заметил – одно лицо. Да нет, такого не бывает.
Ваня решительно отстранился.
- Вы меня с кем-то спутали, - проговорил он, начиная отряхивать помятый и пыльный пиджак.
- От, тупица! – всплеснул руками тот, - тупица и есть. Ты – Ванька Белов, сын Сани Белого, а я Космос Космосович, мы ж братья с тобой, блаженный.
- Этого не может быть, - решительно заявил Ваня, - такое совпадение невозможно.
- Это, брат не совпадение, это судьба, фатум, рок, - он поднял палец и упер его в небо, - карма знаешь штука такая, значит должны мы отцовское дело продолжать… Белый, - он расплылся в улыбке до ушей, - ну неужто не слышал ничего о бате моем?
Еще бы не слышать, мама все детство твердила о Космосе, Пчеле и Филе – братьях отца, она всегда учила его дружить только такой дружбой. Вот значит как повернулось, вот перед ним считай брат названный, сын Космоса…
- Космос… - пробормотал он, - да быть не может.
- А-а-а, братуха, а я тебе в зубы! – хохотал тот, снова обхватывая его за плечи и хлопая по спине так, что у Ваньки дух вышибало, - поехали, выпьем, такой повод, дед обалдеет – сын Белого! Охренеть!
- Так Юрий Ростиславович жив?
- А чего ему сделается? Жив, жив и даже довольно упитан, - Космос тащил его к автобусной остановке, - поехали ко мне, все расскажешь.
- Так у Космоса не было детей-то, - запоздало опомнился Ваня.
- А я что, как боженька от святого духа? Мать моя почти перед смертью самой его забеременела, Люда, секретарша отца твоего, слыхал может. Она тоже рада будет. А твоя мать?
- Он умерла шесть лет назад, - тихо проговорил Ваня.
- Один значит остался, - посерьезнел Космос, - ну да ничего, у нас поживешь.
- Неудобно как-то, - пожал плечами Ваня, это знакомство состоялось отнюдь не так, как ему бы представлялось, знай он, что у Космоса есть потомок, после того как они намяли друг другу бока, как то странно было останавливаться у него на постой, - я лучше в гостинице пока поживу.
- Какая гостиница? – искренне возмутился тот, - не будешь ты по ночлежкам жить, у тебя здесь родные люди есть, так что заткнись и едем в гости.
«Родные люди…», - прозвенело в голове Вани, как давно в его жизни не было этих людей, он уже так привык терять родных, жить с осознанием того, что никогда не увидит отца, переживать потерю матери. Нет, у него конечно были друзья, но совсем не такие как Пчела, Космос и Фил для отца, тамошние понятия о дружбе были ограничены весьма четкими рамками, а Ване хотелось иметь таких родных людей. А теперь оказывается, у него есть названный брат, который к тому же неплохо дерется…
- Ты уж извини, что я тебя так, - будто услышал его мысли Космос младший, - не люблю жутко, когда мешают мне на той площадке стоять, мысли тогда не идут, а ты еще с акцентом этим дурацким.
- Да ладно, проехали, оба хороши, - махнул рукой Ванька, его изрядная помятость и разбитая губа компенсировалась синяком под глазом Космоса, который тот, казалось, и не замечал.
- Проехали! – обрадовался тот, - а ты не совсем пропащая личность, дерешься неплохо, да и акцент пропадает, когда орать начинаешь. Поживешь, привыкнешь, совсем пропадет, - заверил он его, - А знаешь, у нас ведь и Пчела есть, - сверкнул крупными зубами Космос.
- Правда?! - воскликнул Белов, вставая как вкопанный и задыхаясь от радости, - у него тоже сын есть?
- Ну сын не сын, а есть. Тонька Пчелкина, ее под дверь родителям его подбросили после смерти дяди Вити, - они залезли в пустой троллейбус и, усевшись на заднем сидении, продолжили разговор, - записка при ней была: вот, мол держите законную внучку, Витя Пчелкин ее отец. А так это или не так они разбираться не стали, удочерили ее и все. По ней сам понимаешь, не определишь, похожа на отца – нет, вдруг в мать уродилась, у него ж баб было, мама дорогая, одна вполне могла залететь. А Тонька красивая как сволочь и добрая так же.
- Добрая как красивая? – уточнил Ваня, потому что подумал, что неправильно понял.
- Как сволочь, - не поддался на провокацию Космос, - где деньги или что золотое, так Тонька там. Если учесть то, что я о ее отце знаю, то она стопудово доча ему родная.
- И вы как, дружите с ней? – Ваня решил проигнорировать это замечание.
- Мы? Да как сказать… ты лучше о себе-то расскажи, как ты там за бугром-то мыкался среди буржуев этих.
- Да не так там плохо, проблемы скорей с личной жизнью были. Мама же все отца ждала, он же когда нас в аэропорту в Англию отправлял, сказал, что приедет через пару месяцев. Я сам не помню, мама рассказывала. Но не приехал, а она ждала тринадцать лет, смотреть больно было, а что сделаешь. А шесть лет назад дернуло ее подруге своей в Москву позвонить, раньше-то боялась, а та ей и рассказала, что в том же аэропорту отца и убили, она тогда посерела прямо вся, а через два дня умерла. От любви наверное. Думаю, она его все эти годы так любила, что надеялась на что-то, хотя и так понятно, что зря. А до того она мне все рассказывала про него, про его друзей, про дела, всю правду рассказывала…
- Жаль как, - пробормотал Космос, - а я и сам на этих байках вырос, - преувеличенно весело сказал он, - ну а теперь, когда ты объявился, мы такие дела закрутим. Ого-го!
- Никаких дел, - отрезал Ваня, - я с криминалом ничего общего иметь не буду, я матери поклялся, отец своими делами всю жизнь ей испортил, убил ее и меня без отца оставил, не говоря уже о том, что и друзья его погибли и сам... Я во всем пойду честным путем.
- Ну об этом мы потом поговорим, - поспешил перевести тему Космос, - а что, ты там не завел себе какую-нибудь миссис?
- Мисс, - автоматически поправил его Белов, - нет, времени не было, сначала о матери заботился, а потом учеба. Да и она меня с детства учила, что полюбить я должен только русскую, друзей заводить только таких до гроба, на всю жизнь, говорила со мной только по-русски, а то б я и языка не знал.
- Да тамошние девки-то страшнее атомной войны, - поморщился Кос, - знакомец один был, рассказывал, что на них без слез не взглянешь. А тут, - он широким жестом обвел пустой салон троллейбуса, - умницы, красавицы, не мисски какие-нибудь, мы тебе мигом подружку организуем. Да вот хотя бы у меня в университете каждая вторая – королева красоты, а уж умные, жуть. Бывало пригласишь домой, и начинаешь ей про квантовую теорию да электроны-атомы, а она: «Космос, а ты вина мне не нальешь?» и изучаем всю ночь притяжение тел на практике, - он улыбнулся во всю пасть.
- Так ты в университете учишься?
- Ну да, физик ядерщик, бомбу за полчаса соберу, хочешь, подарю по случаю приезда, - ухмылялся он.
- Спасибо, не надо, - Ваня был удивлен, судя по тому, что он знал о его отце, наследственность должна была на нем отразиться и физиком он никак не мог стать. Видно добился таки своего Юрий Ростиславович.
- Мне с моей фамилией в науку дорога открыта, к тому же по паспорту я Космос Юрьевич, как отец, дед себя в графу «отец» записал, чтобы не был я безотцовщиной, но это только по паспорту, а по жизни и по сути Космос Космосович Холмогоров. Звучит, а?
- Челюсть можно вывихнуть.
- Да ты и не пытайся, - махнул тот рукой, - а тебя чему буржуи научили?
- У меня диплом экономического факультета.
- Да? И есть что экономить?
- Ну есть немного, отец же нам оставил деньги, правда мама не работала и много на учебу мою ушло, понимаешь, когда на счету фиксированная сумма, с учетом инфляции…
- Э-э-э, стоп, ты мне эту пургу бросай нести, а то я порасскажу тебе про кванты, да про ядра, мало не покажется, - остановил его Космос, - а вот и выходим уже.
Они выскочили из троллейбуса и отправились вглубь кварталов.
- Мы с дедом и матерью все в той же квартире живем, профессорской, - рассказывал он, - она к нему сразу переехала, как узнала, что дитятко будет… Опа! Ну говорю же, судьба, гляди, Тонька идет, - он кивнул на идущую к ним навстречу девушку.
Ух и красива ж, у Ваньки перехватило дух. Тоня шла, высоко вскинув голову, словно по подиуму: точеная тонкая фигурка в легком летнем сарафане, что летал по ветру, едва не открывая стройные ноги во всю длину, голые плечи, красивая грудь и волосы как у Афродиты: длиннющие, светлые, слегка завитые. Они летели по ветру, окутывая девушку словно облако, она смотрела свысока на все, что ее окружало поразительно голубыми глазами. В своих босоножках на высоченном каблуке она словно порхала по мостовой, будто и не замечая, как мужчины замирают кругом.
- Эй, Тонька, смотри, это Ванька Белов, бригада собирается снова! – крикнул Космос.
- Шутки у тебя дурацкие, Холмогоров, - наморщила нимфа нос, - какая тебе бригада?
- Айда с нами водку пить, - ухмылялся тот.
- Умойся, - фыркнула она и, тряхнув волосами, прошла мимо.
Ваня проводил ее взглядом, как собственно и все парни в радиусе двухсот метров.
- Да, не нашего полета птица, - вздохнул Космос, - она вечно на меня свысока смотрит, хоть я и выше на полторы головы.
- А от Фила никого не осталось? – проговорил Ваня, с трудом возвращаясь взглядом к Космосу.
- Не, - качнул головой он, - вряд ли, я таких не знаю, может и всплывет где наследник, но я бы поставил это под сомнение. Теть Тома с ним вместе умерла, а ей он если и изменял, то видать без последствий. Хотя сегодня все может быть, - пожал плечами он, - пошли уже.
Они продолжили свой путь.
- А она хоть знает, что ваши отцы дружили? – мысли о длинноногой блондинке из головы не выходили.
- Ты о ком? О Тоньке что ли? Да плевать она на это хотела, она вон на мерсах ездит, куда нам до нее простым пешим смертным, у баб ведь какая дружба? А ты че? Понравилась что ль? – ухмыльнулся Кос, - забудь! Хороша Маша, да не наша.
- Маша? – не понял Ваня.
- Ой, да что я тебе говорю, дитя капитализма, выражение такое есть. – Они подошли к подъезду и начали подниматься по ступенькам. – Только ты не удивляйся, если что. Дед малость того стал, он меня сыном называет, думает, что я отец, мы с матерью его не переубеждаем, так что не стремайся, если он тебя Саней назовет.
- Стрематься? – опять переспросил Ваня.
- Слушай, какой ты темный! – воскликнул тот, - не стремайся – значит не пугайся или не удивляйся. Все вам детям объяснять приходится. – Он забарабанил в тяжелую дубовую дверь, - Дед! – орал он на весь подъезд, - открывай, это я Космос! Может и не услышать, если радио включил, - пояснил он свое поведение.
Дверь открылась и на пороге возник высокий сухой и абсолютно седой Юрий Ростиславович, он опирался на старинную лаковую трость и выглядел совсем как профессор, каковым он и являлся. На лбу его покоились очки с цепочкой на дужках, он был одет в темные брюки, пуловер, из-под которого выглядывал белый воротник рубашки. Увидев его, Ваня даже немного струхнул, очень уж он был похож на строгого университетского профессора, который запросто влепит «неуд» за неверный ответ.
- Доставай коньяк, дед, - потер руки Космос, - праздник у нас!
- Да? А что за событие, - голос у Юрия Ростиславовича был совсем не старческий, а наоборот сильный и уверенный.
- Смотри, кто приехал, - Кос отступил в сторону, являя миру Белова младшего, - узнаешь?
Юрий Ростиславович прищурился, вглядываясь в лицо Вани, потом вспомнил про очки и спустил их на нос. Как только зрение вернулось, он вдруг изменился в лице, губы разошлись в какой-то страдальческой улыбке, руки резко затряслись, а на глаза навернулись слезы.
- Сашенька… вернулся, - пробормотал он, опираясь на руку внука, подхватившего ослабевшего от радости Холмогорова старшего.
- Дед, это не Саша, это его сын, помнишь, Ваня? – раздельно и медленно проговорил Космос.
- Ваня? Ванечка! Радость то! – отбросив палку, Юрий Ростиславович бросился к нему и заключил в объятия, из чего Ваня сделал вывод, что крепкие объятия – фамильная черта Холмогоровых. Он тоже нерешительно приобнял его и растерянно улыбнулся Космосу, который радостно скалился рядом.
- Люда! – закричал Юрий Ростиславович, - иди сюда, Людочка, смотри, кто приехал!
Космос снова поймал закачавшегося деда и подал ему палку, тот весь трясся от радости.
- Что вы кричите? – появилась из недр квартиры красивая, несмотря на возраст женщина со строгой прической и озабоченным выражением лица, - случилось что?
- Смотри, Людочка, - Юрий Ростиславович протянул ей дрожащую руку, она приняла ее и, сжав в своих ладонях, подошла поближе, - это Ванечка Белов, помнишь его? – глаза старика лучились счастьем.
- Ваня? – просияла Люда, прижав ладони к груди, - господи, откуда? - Она тоже бросилась Ваньке на шею, отчего он почувствовал давно забытое чувство радости, когда вокруг находятся близкие люди. – Что случилось? – она с радостным беспокойством оглядела последствия потасовки между ним и Космосом.
- Да так, ма, мы тут разошлись во мнениях по началу, не бери в голову. – Покаялся Кос.
- А Оля где? Она с тобой приехала? - задыхалась от радости Люда, ощупывая Ваньку, будто убеждаясь, что он не мираж.
- Нет, она умерла шесть лет назад, - тихо проговорил он и Люда замерла, в глазах ее моментально закипели слезы.
- Господи, - пробормотала она, прижав ладонь к глазам, - кошмар какой… Ладно, сейчас не об этом, потом поплачем, заходите, чего на пороге-то стоять, - заторопилась она.
Юрий Ростиславович уже нес из комнаты початую бутылку коньяка.
- Сейчас отметим приезд, Людочка, на стол нужно собрать, Саша проголодался, наверное, с дороги, прямо из аэропорта к нам?
Космос, Люда и Ванька переглянулись, но ничего не сказали, Саша так Саша, чего уж там.
- Да, да, я сейчас в магазин сбегаю, принесу чего-нибудь вкусного, отметим! Стоп, - вдруг замерла она, - надо же Кате позвонить! Ты уже видел ее?
- Катю? – Ваня с трудом понимал о чем речь.
- Ну да, Катю, бабушку твою родную, тетку отца твоего, Оля что не рассказывала?
- Так она жива? – восторг подкатил к горлу Ваньки, а сердце зашлось стуком.
- Ну конечно жива, это же Катя! А ты думал совсем один остался?
- Я думал… надо же позвонить, - воскликнул он, ему и представить-то было трудно, что в России его встретит столько любви.
- Да, да, Космик, позвони, только не говори сразу, пусть сюрприз будет. – Люда вылетела за дверь.
Космос набрал номер, Ваня дрожал от счастья рядом, прижимаясь ухом к трубке с другой стороны, надеясь услышать голос бабушки.
- Теть Кать, здравствуйте, это Космос звонит, - пробасил он в трубку.
- А-а-а, Космос, как дела твои, - голос у бабушки был живой и молодой, судя по тому, что Ваня о ней слышал, она должна быть очень энергичной старушкой.
- Отлично, теть Кать, приходите в гости, праздник у нас.
- А что за праздник?
- А вы приходите, все и узнаете, - загадочно произнес он.
- Прямо сейчас приходить?
- Прилетать как на крыльях, - отозвался Кос.
- Ну тогда я на взлет, - засмеялась Катя и повесила трубку.
- Ща будет, у тебя реактивная бабуля минут через десять прибежит.
- Ну пойдемте, пойдемте мальчики, - волновался Юрий Ростиславович, - присядем с дороги, Саше отдохнуть надо.
Они пошли вслед за ним на кухню, где на столе стоял коньяк, разлитый в три бокала.
- Ну дед, надо ж остальных подождать, - протянул Космос.
- Подождем, подождем, но первую рюмку выпьем без женщин, по мужски за все, что у нас было и все что теперь будет, когда Саша вернулся.
Спорить они не стали и, сдвинув бокалы, выпили коньяк залпом, словно водку, закусывая сыром, нарезанным на тарелочке.
- Давно я уже себе этого не позволял, - проговорил Юрий Ростиславович, у него порозовели щеки, - но ради такого случая надо выпить. Грех не выпить.
- Дед, ты не слишком-то хорохорься, больше тебе все равно нельзя.
- А мне и не надо больше, я чаю попью, посмотрю на вас, порадуюсь, вы ж раньше-то были не разлей вода, какие времена были…
- Ну, что у вас тут за торжество, что и двери не запираем, - раздался за Ваниной спиной звонкий голос, медленно он обернулся и посмотрел на свою родную бабушку, единственного человека с которым он был в кровном родстве.
- Что ж это, господи, - промямлила она, уставившись на него, словно на привидение, - Ванечка ты что ли? – прислонившись к косяку двери, она начала тихо сползать вниз.
- Да, это я, я, - Ваня бросился к ней, поддержал, поднял на ноги и тут Катя бросилась ему на грудь и разрыдалась, от души, громко и радостно, так, что у Ваньки сердце защемило и начало покалывать глаза.
- Ванька, родной ты мой, радость моя, - заливалась она, - счастье на старости лет, счастье-то… А Оля… нет, молчи, не говори, знаю, чувствую, забрал он ее, не мог он без нее долго…
- Да… бабушка…
- Какая я тебе бабушка, - засмеялась она, - я ж еще молодая совсем, Катя я, для отца твоего Катей была и для тебя тоже. Так ты один совсем?
- Не совсем, - улыбнулся он, - вы у меня теперь есть.
- Это я его нашел, - вставил реплику Космос, - а то ищи свищи его.
- А ты где остановился? – заглядывала внуку в глаза Катя.
- Да я сразу из аэропорта, – Ваня кивнул на сумку у двери.
- Ко мне поедешь, будешь жить с родной теткой, решено. Вот отметим и пойдем устраиваться, - просияла она.
- Э, нет, теть Кать, сегодня даже не думайте, завтра еще куда ни шло, а сегодня он наш! Переночует здесь и вы оставайтесь, - возмутился Космос.
- Да что я? Конечно, не наговориться вам за один день-то.
В дверях появилась Люда с большими сумками в руках, Космос мигом их подхватил и началось веселье. Ваня, конечно, слышал многое о застольях в русских традициях и мать рассказывала, да и земля слухами полнится, но участвовать не приходилось, он вообще-то не пил даже не по идейным соображениям, он просто не понимал: зачем? Ему и без того было весело, он был донельзя счастлив, ведь сейчас его за плечи обнимала родная бабушка, напротив за столом сидел новоприобретенный названный брат с родителями, что радовались его приезду, словно он был им родной. Эйфория от встречи была и так достаточно сильной, чтобы он мог не нуждаться в водке, но отказаться было просто невозможно, если кто из вас спорил с Космосом младшим, он поймет, что под таким напором рушатся и плотины. Он наливал и убеждал, уговаривал, требовал и Ваня пил одну рюмку за другой, вскоре перед глазами все плыло, голоса слышались отдаленно и невнятно, а внутри прыгал какой-то чертик и, повинуясь его приказам, Ваня плакал, рассказывая, как было ему одиноко, клялся и божился, что никого из них не оставит, братался с Космосом и обнимал Катю словно мать.
Кос хохотал и развлекал публику, Люда смеялась и пела вместе с Катей, выспрашивая все новые детали из Ваниной биографии, а Юрий Ростиславович сидел тихонько и, потягивая горячий чай из кружки в витом подстаканнике, с улыбкой смотрел на молодежь. Он ощущал себя неимоверно счастливым и был так благодарен судьбе, что дожил до этого часа, что на глаза то и дело наворачивались слезы, которые он украдкой смахивал, чтоб не портить своим видом веселье.
Под вечер, когда все уже изрядно утомились: Юрий Ростиславович клевал носом, Люда с Катей пустились в задушевные разговоры, а Космос устало пялился в одну точку, Ваня почувствовал, что ему необходим свежий воздух.
- Эй, Кос, у вас балкон есть?
- Угу, - кивнул он.
- Пойдем проветримся.
- Угу, - повторился он, встал и поплелся на балкон, Ваня хоть и с трудом последовал за ним.
На улице уже стемнело, было уже давно за полночь и прохладный ветерок подействовал освежающе и где-то даже отрезвляюще – чудесное чувство. Ваня глубоко вдохнул, пытаясь собрать мысли в кучу, ну или чтобы хотя бы в глазах перестало двоиться.
- Ты же, брат совсем вовремя приехал, - начал Космос, - у нас тут такие дела делаются, если ты не будешь упрямиться, мы такого шухеру наделаем, всех на уши поставим. КПД моей задумки на такие проценты тянет… Эйнштейну и не снилось, Менделееву кстати тоже.
- Не знаю, что такое шухер, - с трудом выговорил Ванька, - знаю одно, большие проценты просто так не появляются.
- Ну, ты прав, определенный риск есть, но выгода все покрывает. – Глаза Космоса как-то странно блестели, а хмеля не было уже ни в одном глазу.
- Не все! Я понимаю, куда ты клонишь, но я сказал нет! И никакие дивиденды, слышишь? никакие, меня не переубедят. Дела надо заводить, но абсолютно легальные, законные и никак иначе.
- Дурак ты, Вань, дубина стоеросовая, ну сколько там на твоем счету денег плавает? Ну десяток тысяч, ну два, ты же не сможешь на это даже ерундовой фирмы открыть, а тут дело верняк, спрос бешеный, всего-то надо деньжонок чуть и грести проценты лопатой.
- Нет! – Рявкнул Ваня, тоже с заметной скоростью отрезвляясь, - я сказал нет! Это мое последнее слово, под мостом помирать буду – с криминалом не свяжусь, из-за него в моей семье уже достаточно настрадались. Хватит, я сказал!
- Ты прямо как Саша, - внезапно услышали они голос Юрия Ростиславовича, - тот же тон, та же сила, - он стоял в дверях балкона и испытующе смотрел на них, - вы не смотрите на то, что я иногда вещи путаю или лица, но я все прекрасно понимаю. Саша был сильным человеком, но он не смог удержаться на краю пропасти и удержать Космоса и остальных. Сейчас передо мной вы: молодые, сильные, энергичные они тоже когда-то такими были. Я вижу, внук, ты сворачиваешь на отцовскую дорожку и я не в силах тебя удержать, надеюсь только, что у тебя, Вань будет больше сил, чем у твоего отца и ты сможешь его удержать. Я всегда верил в вас, Беловы, - он посмотрел полными слез глазами на Коса, отвернулся и ушел, закрыв за собой дверь.
- Видишь, - ткнул пальцем Ванька в закрывшуюся дверь, - ты еще только помышляешь, а люди вокруг тебя - твои родные люди уже страдают. Подумай, что с ним будет, еще одного такого удара он не переживет, а мать? О ней ты подумал?
Глаза Белова сверкали решимостью и злостью, а Космос стоял, задумчиво глядя куда-то вниз с балкона, и сосредоточенно жевал губами.
- Чего стоят деньги, когда ты один? Совершенно один, тебе возможно этого и не понять, а я был одинок и теперь ни на что не променяю вас и Катю, ни на что!
- Я понял, - тихо отозвался Кос.
- А ты гробишь все собственными руками… - не унимался Белов.
- Я все понял! – рявкнул Космос и посмотрел на него, - я хотел только для разгону, чтобы был какой-то начальный капитал, а потом и в легальный бизнес можно пойти….
- У меня есть деньги, - выговорил Ваня, - больше, чем два десятка, для разгону хватит, надо мозгами действовать, а не кулаками. Понимаешь?
- Ладно, закрыли тему, - он отвернулся и вновь уставился вниз на улицу, молча они простояли около пяти минут.
- Ну я же говорю, судьба, - изрек наконец Космос.
- Ты это к чему? – не понял Ваня.
- А вон смотри, - он указал на подъехавшую к соседнему дому машину: роскошный мерседес, из него через пару секунд вышла Тоня Пчелкина, Ваня опять замер от ее красоты.
Она дождалась своего кавалера, который вышел вслед за ней и, откинув волосы с плеч, вошла в подъезд, едва касаясь ножками земли, спутник вошел за ней.
- Смотри, вот для кого деньги не пахнут, - фыркнул Космос, - этот перец из Люберецких, вечно они там дела творят, такие, что вони аж до Кавказа. Конкретно этот фирмачей по старой памяти трясет, наркотой торгует. Вот она и связалась, теперь круче нее только горы.
- А ты не пробовал ее вытащить? Она же девушка слабая, поддалась искушению, может ее спасать надо, вдруг она в помощи нуждается, ну обстоятельства там. – Ваня смотрел на дверь подъезда, закрывшуюся за их спинами.
- Ну да, обстоятельства, - хмыкнул Кос, - она знаешь какая, голову откусит, если что. Не хотел бы я быть тем, кто будет ей проблемы создавать. Уважаю такую хватку, прямо тигрица, жаль только по ту сторону баррикад.
- И все-таки мне кажется, что ты ошибаешься, - упрямо качнул головой Белов.
- Да ты просто, как и остальные купился на ее внешность, мол такой ангел не может быть стервой, а вот может и еще какой.
- А кто сказал, что стерва это плохо, - широко улыбнулся Ванька.
Ответ: Катя, да у Вас талант! :)
|
